На сцене БДТ прошел спектакль «Старик и море»
Наконец-то этот знаменитый спектакль показали и в Петербурге. Спектакль, о котором так много говорил театральный мир и который видели столь немногие, поскольку за два года своего существования эта грандиозная работа была показана только несколько раз: она не репертуарная.
Спектакль-призрак
Это спектакль, осененный выдающимися именами: режиссера Юрия Любимова, которому он посвящен; режиссера Анатолия Васильева, который давно не работает в России, но к 100-летию Любимова сделал исключение и при поддержке Чеховского фестиваля и его директора Валерия Шадрина сделал не спектакль даже (это говорит сам Васильев), а – поклон, жест почтения; актрисы Аллы Демидовой (в каком-то смысле это ее моноспектакль); композитора Владимира Мартынова. Нельзя не упомянуть и «старину Хэма», как называли в СССР Хемингуэя. Речь о «Старике и море».
Для Васильева биография Любимова – этого титана, в старости изгнанного из своего театра, – перекликается с историей рыбака Сантьяго, который поймал диво-рыбу и, много часов балансируя в открытом море между жизнью и смертью, так и не донес трофей целиком (акулы!). Хотя до берега добрался. Но понятно, что это была решающая схватка старика – под занавес его жизни.
Все действо, длящееся более двух часов, на сцене – Демидова. Она читает текст с листа, иногда отрываясь от бумаги, заставляя по-новому услышать Хемингуэя, расставляя свои акценты. Действие течет нарочито медленно, огромную часть времени как бы ничего не происходит. Пустое пространство, несколько воздушных занавесов, еле заметно поднимающихся один за другим к сценическим «небесам», на стуле почти неподвижно сидит не актриса даже, а чтица… Но еле заметные изменения света так меняют всю эту воздушную среду, что создается ощущение жизни океана. В какой-то момент кажется, что ты, зритель, и есть рыба, которую ловят на крючок.
Предельный минимализм этой постановки завораживает. Каждое нарушение условий, к которым ты только привык, обретает выразительность. Старик прикорнул (в Демидовой все же чем ближе к финалу, тем больше узнается персонаж – Сантьяго), и вдруг – как в сновидении старика – появляется огромный лев. Только в виде куклы, в которую помещен человек. Это морское чудо-юдо машет головой, смешно двигает ушками. А потом – залп блесток! И еще залп! Феерически, волшебно. С какой любовью и нежностью зрителя балуют здесь чудесами, и какой детский восторг вызывают они.
Пауза, полная смысла
Да, это действо длинно, местами принципиально монотонно, но, кажется, это и нужно – чтобы финал был пережит залом так мощно. Чтобы пауза, когда Демидова наконец поднимается со стула и, взяв микрофон, идет в глубину сцены, была столь драматично-напряженной, ощущаемой посекундно. Стоя в профиль, актриса говорит о той туристке, что, пока изнуренный Сантьяго спал, увидела среди мусора позвоночник с огромным хвостом и приняла останки царь-рыбы за скелет акулы. (Это горькая ирония Хемингуэя: да, так бывает, что человек целиком тратит себя на что-то, а плоды этого не так уж очевидны людям.) И из глубины сцены, когда уже сказаны все слова и поднялся последний занавес, в зал светит прожектор. Мощно, ослепляя, как свет в конце тоннеля. Как свет истины.
Лично я готов вновь и вновь смотреть «Старика и море» – из-за ощущения путешествия, которое совершаешь ты вместе с Демидовой, она же рыбак Сантьяго. Путешествия долгого, опасного, сопряженного с тайной. Для кого-то бессмысленного: зачем так рисковать, чтобы в итоге не дотащить добычу до берега? Но в то же время полного смысла, ибо старик выдержал главное испытание, победил море. Наверное, этот смысл – между победой и поражением – касается любого настоящего титана. Не важно, кто ты: художник, режиссер, поэт или рыбак.
Геннадий ДОРОШЕВ, фото Павла АНТОНОВА / Предоставлено пресс-службой БДТ
